Григорий Явлинский

09:10 10.06.2018

Крестьянина Григория Чазова расстреливали дважды. Первый раз в марте 1938-го в Кемеровской тюрьме. Второй раз три месяца спустя в Москве.

В конце 1930-х годов крестьянин Чазов работал в колхозе «Труженик» Ново-Борчатского сельсовета современной Кемеровской области. В декабре 1937 года Чазов был арестован НКВД по сфабрикованному обвинению, а в марте 1938-го его расстреляли. Но крестьянин Чазов выжил. Притворившись мертвым в яме среди десятков трупов, он позже выбрался наружу и вернулся к себе в колхоз. Через несколько дней вместе со своим братом Федором он отправился в Москву в приемную Калинина — искать правду. Но из приемной «всесоюзного старосты» братьев-сибиряков отправили в прокуратуру. Через два месяца Григория «дорасстреляли», а брата Федора осудили на пять лет и отправили на Колыму.

Не так давно судьбой Федора Чазова заинтересовались исследователи. Отправили запрос в УМВД по Магаданской области. Ответ шокировал даже историков, давно профессионально занимающихся темой репрессий и повидавших много способов перекрытия доступа к информации. Все архивные данные о Федоре Чазове уничтожены, сообщили в магаданском УМВД. Чиновники ссылаются на межведомственный приказ под грифом «для служебного пользования» от 12 февраля 2014 года. Приказ называется так: «Об утверждении наставления по ведению и использованию централизованных оперативно-справочных, криминалистических и розыскных учетов, формируемых на базе органов внутренних дел РФ».

Этот секретный приказ не просто один из многочисленных ведомственных подзаконных актов. Это крайне значимое политическое решение о стирании исторической памяти. Это решение совсем не случайно принято в 2014 году, в год, когда был аннексирован Крым и развязана война в соседней Украине. Оно стало прямым следствием имперско-националистического, охранительно-милитаристского курса власти.  

Подписание этого приказа совместно МВД, Минюстом, МЧС, Минобороны, ФСБ, ФСКН, ФТС, ФСО, СВР,  Генпрокуратурой и даже Государственной фельдъегерской службой — символ консолидации государственных силовых ведомств и спецслужб против гражданского общества.

Мотив скрывать преступления сталинской репрессивной машины может быть только у тех, кто считает себя прямыми наследниками преступной системы, продолжателями дела большевиков, устроивших геноцид собственного народа.

В общей сложности в период с 1917 по 1953 год вследствие гражданской войны, коллективизации, непрерывного массового террора Россия потеряла, по оценкам историков, не менее 26 миллионов человек (и это не считая потерь в войне 1941-1945 годов). Даже войну трудно сравнить с этой национальной трагедией.

Современная российская власть, как оказалось, не только отказывается от каких бы то ни было исторических оценок сталинской эпохи, но и тайно вымарывает доказанные преступления большевизма, буквально вырывает целые страницы истории. Все это самым наглядным образом подтверждает, что сегодня у власти в России находятся преемники большевиков. Поэтому и проводимая ими политика не что иное, как современный большевизм. Прикрываясь разговорами о необходимости «национального примирения», Путин не в состоянии прямо назвать государственный террор и массовое уничтожение невинных граждан собственной страны безусловным злом. Но «примирение» без обличения — это прямое оправдание зла, верный признак сознательной готовности в любой момент снова воспользоваться большевистскими преступными методами.

Упорные попытки Путина сохранить преемственность с системой сталинского большевизма, построенной на крови и сделавшей государственный террор формой своего существования, — одна из важнейших причин бесконечной государственной лжи, бесправия и насилия в нашей стране, отсутствия массового предпринимательства и независимого суда, презрения к правам частной собственности, к закону и праву.

Как практическая политика и идеология современный большевизм Путина пока еще частично, но все активнее воспроизводит сталинскую систему. Подтверждением тому являются политические убийства, узурпация власти путем превращения выборов в плебисцит, безымянные могилы в Чечне, Донбассе, Сирии, политзаключенные, балансирование на грани войны с Западом. 

Страна все больше скатывается к сталинизму. Использование цифровых и информационных технологий, а также современные политические формы не меняют сути нынешнего сталинизма, которая состоит в подавлении и уничтожении людей во имя сохранения неограниченной и несменяемой власти.

Секретный межведомственный приказ должен быть немедленно отменен. Каждый день промедления — преступление. Когда-нибудь за преступления против народной памяти, за ее уничтожение придется ответить. Потому что операция по ликвидации учетных карточек со сведениями о репрессированных в СССР — это не просто исчезновение архивных материалов, это не только стирание из истории имен и судеб людей. Это в первую очередь необратимое уничтожение национального самосознания. Это повторная казнь миллионов безвинно осужденных людей. 

16:09 08.06.2018

О четырехчасовой «прямой линии» Путина сказать практически нечего. Ничего нового. Между визитами в Австрию и Китай президент заехал в Россию. Цель та же – рекламное турне, создание впечатления, но не изменение ситуации. Для перемен нужно кардинально менять политический курс – как во внутренней, так и во внешней политике – и начинать глубокую модернизацию политики и экономики (второе без первого невозможно). Но Путин ничего этого делать не собирается и заявляет об этом открыто. Очередную «прямую линию» он начал с утверждения о том, что состав правительства оптимальный. Однако именно то, как был сформирован кабинет министров, свидетельствует об отсутствии даже планов каких-либо перемен после мартовского плебисцита.

УКРАИНА И СИРИЯ 

По Украине позиция прежняя, в ходе вчерашней «прямой линии» получившая дополнительный оттенок. В эфир был выведен Захар Прилепин. Писатель-«фронтовик» выразил опасения по поводу возможного наступления украинских войск в Донбассе в дни чемпионата мира по футболу. Надо сказать, разговоры о том, что Россия жертвует «своими» на востоке Украины ради футбола, в последнее время все активнее ведутся в соответствующем сегменте соцсетей. И на вопрос Прилепина Путин ответил прямой угрозой Украине: «Если это случится, мне думается, это будет иметь очень тяжелые последствия для украинской государственности в целом». Понятно, что это рассчитано прежде всего на внутренний пиар в определенной среде, но аудитория, которая слышала этот ответ, гораздо шире. 

Отвечая на вопрос о сроках вывода из Сирии «ограниченного контингента» (сама по себе формулировка – свидетельство все более устойчивой параллели между сирийской войной и неудачной афганской в сознании людей), Путин уже не говорит о конце войны и победе над террористами. Президент считает, что в Сирии у нас не просто воинский контингент, а два пункта базирования, которые будут там находиться, пока это будет выгодно России. То есть вывода этих подразделений в наших планах нет. По словам Путина, это уникальный опыт и уникальный инструмент совершенствования вооруженных сил. Да, мы несли в Сирии потери и никогда не забудем о них, но это была важная миссия, направленная на защиту интересов России, убежден Путин. Общий смысл его слов: Сирия не полигон, но мы должны понимать, что у нас есть на вооружении.

Таким образом, политика не изменится. Санкции останутся до тех пор, пока не будет подвижек по Крыму, пока война на Донбассе является предметом торга, а не ответственности за развязанный конфликт, пока операция в Сирии рассматривается как подготовка к будущей войне, а не как капкан, из которого надо выбираться.

ВМЕСТО БУДУЩЕГО – ПУТИН 

Что касается ситуации в России, то здесь в регулярном общении президента с народом константы: бедность, отсутствие перспективы, потеря будущего. Страна отстает, и это заметно уже не только по экономическим показателям, но и по ощущениям, по жизни. Особенно это чувствовалось после трагедии в Кемерове: даже относительно благополучные люди остро осознали, что неспособны обеспечить безопасность своих детей, что состояние, в котором находится страна, – личная проблема каждого.

«Прямая линия» пытается заменить перспективу фигурой Путина: Путин смотрит вперед, Путин что-то видит, Путин все за всех решит. Это и есть визуализация ручного управления: президент, получив «сигнал» от населения, публично спрашивает с министров и губернаторов. Председатель Госдумы Володин даже разрешил главам парламентских комитетов не присутствовать на дневном заседании Госдумы в четверг, чтобы посмотреть трансляцию «прямой линии». «Давайте отпустим председателей комитетов заседания, пусть они посмотрят “прямую линию”, это поможет нам в целом принимать качественные решения», – сказал Володин, закрывая утреннюю часть заседания.

Сам Путин акцентирует внимание на персональной ответственности: «Нам, безусловно, нужно персонифицировать ответственность. Это в том числе связано и с составом правительства, потому что те люди, которые формулировали задачи, те люди, которые сейчас должны будут осуществлять реализацию этих задач, кто пришел на место ушедших, тоже хорошо подготовлены. Персональная ответственность должна быть абсолютной». Правда, здесь есть и определенная опасность: может показаться, что Путин – это барышня на коммутаторе, связывающая граждан с адресатами вопросов, а будут ли проблемы действительно решены, еще не очевидно.

У мотива «Путин спросит с чиновников за нерешенные проблемы людей» в ходе «прямой линии» появился и контрмотив – «Путин своих не сдает». Отвечая на вопрос о вице-премьере Мутко, президент заявил: «Мы знаем, какая атака на него предпринималась в связи с допинговым скандалом. В этих условиях отправить на пенсию его невозможно». 

ПОПРОШУ ПРОБЛЕМУ РЕШИТЬ ВАС

Показателен состоявшийся во время «прямой линии» разговор о ценах на бензин. Понятно, что вопрос о росте цен на моторное топливо, который тревожит людей уже несколько последних недель, приберегли до выхода президента к людям. Но убедителен ли ответ Путина? «Я с вами согласен, – сказал он. – То, что сейчас происходит, недопустимо. Это неправильно. Но надо признать, что это результат неточного, мягко говоря, регулирования, которое было введено в последнее время в сфере энергетики, в сфере энергоресурсов». Однако министр энергетики Новак в прямом эфире заверил, что ситуация на топливном рынке улучшается: цены стабилизируются, дефицита нет. Между тем вопрос, «почему цена на солярку 45 рублей», был задан здесь и сейчас, и Путину остается только заключить: «К осени текущего года должны быть приняты дополнительные меры по стабилизации ситуации на рынке. Я исхожу из того, что правительство будет за этим строго следить. ФАС будет принимать соответствующие решения и не будет смотреть на происходящие события сквозь пальцы».

Похожая беседа состоялась и на тему «реформы» здравоохранения. В эфир вывели город Струнино во Владимирской области. Там закрывают больницу. В прошлом году был такой же вопрос о закрытии больницы из Апатитов – от девушки, больной раком. Получается, что за год, при том что девушке из Апатитов пытались помочь точечно, системно политика не изменилась. 

Характерна сама беседа Путина с губернатором Владимирской области Светланой Орловой и народом.

Губернатор: На сегодняшний день мы ничего не закрываем, мы выделили 68 миллионов. Детская – туда опасно детей водить. Все трудности временные, мы возьмем вопрос под контроль. Потребность, чтобы поликлинику там сделать.

Путин (министру здравоохранения Скворцовой): Вероника Игоревна, из тех ресурсов, о которых я сейчас сказал, попрошу вас проблему решить.

Ведущий (корреспонденту на месте): Ваши собеседницы довольны ответами?

Люди: Отделение не работает. Детей не принимают. Скорую перевели в новое здание, но оно не соответствует... Чтобы нам помогли восстановить все, что у нас разрушилось.

Дарья Старикова из Апатитов, которая задавала вопрос в прошлом году, умерла в мае. Следовало бы помянуть добрым словом, по-человечески. Но то ли не доложили, то ли эта информация была признана невыгодной в свете общения с народом.

УНИЧТОЖЕННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ

О международной перспективе. Путин говорит, что европейские политики признают необходимость диалога. Это действительно так, но, пока позиция России остается прежней, диалога не будет. А Путин, судя по его заявлениям и поведению, в том числе во время «прямой линии», слова о диалоге воспринимает только в контексте готовности западных стран сдаться, изменить свою позицию. При этом желаемое выдается за действительное. Мы столкнулись с этим в ходе недавнего визита депутатов Бундестага в Россию, когда слова немцев о необходимости диалога фактически превратили в призыв вернуть Россию в «большую восьмерку». Путин мыслит и действует в том же ключе.

На Западе Путин теперь эксплуатирует русскую культуру (открыл в Вене выставку картин из Эрмитажа). Но больше предъявить нечего. 

На востоке – контакты, потоки, но, по сути, это подчеркивает статус России как сырьевого придатка, который с политической точки зрения, в контексте глобальных игр Китая, в регионе не нужен. Например, чтобы влезть в корейскую комбинацию, к которой приковано внимание всего мира, для России нет даже щели. Лавров съездил в КНДР, но это сепаратные переговоры, не имеющие особого отношения к глобальному контексту. Меньше десяти лет назад Россия была в другой позиции – одного из ключевых участников решения вопросов, связанных с северокорейской ядерной угрозой. Но политический курс Путина уничтожил эти возможности.

И еще об уничтоженных возможностях, теперь из-за отсутствия модернизации. В интервью Медиакорпорации Китая, которое вышло накануне «прямой линии», Путин сказал: «Мы знаем, сколько внимания председатель и правительство КНР уделяют развитию современных форм хозяйствования и таким перспективным направлениям, как цифровая экономика. Мы полагаем, что это, безусловно, тесно связано с такими важнейшими направлениями будущего технологического уклада, как роботизация (робототехника), как искусственный интеллект <...> И мы, не забывая про традиционные наши сферы сотрудничества, конечно, будем стремиться к тому, чтобы объединять наши усилия с нашими китайскими друзьями на этих ключевых направлениях сегодняшнего и тем более завтрашнего дня». Но есть цифры, отражающие реальный потенциал этого сотрудничества: китайский экспорт IT-продукции составляет 126 миллиардов долларов, а российский – 7 миллиардов, при том что в начале 2000-х мы стартовали с примерно равных позиций. 

Еще один способ заменить отсутствующую перспективу – поговорить о «прорыве» и развитии технологий. Этому, в частности, был посвящен вопрос президенту на «прямой линии» из Курчатовского института про «биоподобные технологии». На фоне всего остального получается связка «светлое будущее и разваливающееся настоящее». Пробел предлагается заполнять технологическими сказками. Не в том смысле, что технологий, о которых идет речь, не существует, а в том, что проблем, которые волнуют людей, эти технологии не решат.

* * *
И последнее, но самое важное для понимания происходящего и предстоящего в российской политике по итогам интервью австрийской прессе и всей этой «прямой линии» — ответ Путина на вопрос, какой главный совет он передал бы внукам от своего отца. «Не врать», – сказал он...

Вопросов не остается, ответы не имеют значения. 

18:39 07.06.2018

Кира Муратова – такой же знак нашего кино, как Андрей Тарковский. У нее единственный, уникальный взгляд на жизнь человека, на его страдания, одиночество. До сих пор звучит в памяти романс «Белеет парус одинокий» из фильма «Долгие проводы»!

Она никогда не отступала от своей правды, никогда не шла на уступки, чтобы быть более понятной всем. Она говорила своим голосом. Кира Муратова делала великое кино!

Вечная память!

10:09 31.05.2018

30 мая политик и экономист Григорий Явлинский выступил на открытии TAdviser SummIT. Главной темой мероприятия, в котором приняла участие элита российского IT-рынка, стала роль цифровых технологий в развитии государства и бизнеса. Саммит открыло интервью Григория Явлинского, в котором лидер «Яблока» ответил на вопросы о перспективах развития цифровой экономики в нашей стране. 

- Как вы оцениваете значимость развития цифровой экономики в России? Какие меры необходимы, чтобы программы в данном направлении могли бы существенно улучшить госуправление и эффективность экономики в России?

Григорий Явлинский: Прежде всего я признателен за приглашение. Конечно, наш с вами разговор не очень попадает в то, что я сейчас услышал. Это будет немножко в другую сторону. Но, может быть, будет любопытно.

Что касается цифровых технологий, то это не вопрос выбора. Это как времена года. Просто жизнь будет теперь всегда с цифровыми технологиями. Поэтому самый главный вопрос в контексте того, что вы спросили – это что мешает развитию цифровых технологий, какие препятствия есть? Что не позволяет им развиваться в России в том темпе и в том объёме, который нужен?

Эти препятствия тоже хорошо известны. Они связаны с экономическими проблемами страны, с изоляцией страны, с экономическим кризисом. А что касается эффективности государства и эффективности экономики, то должен вам сказать, что цифровые технологии – очень важный инструмент в решении целого ряда проблем, но не от них зависит эффективность экономики пока. И эффективность государства. Или его неэффективность.

Цифровая экономика – это как автомобиль. Он может быть прекрасный и хороший. Но если ты не знаешь, куда ехать или за рулем пьяный водитель, то какой бы ни был хороший автомобиль, трудно доехать, когда ты сам не знаешь, куда ехать.

Если говорить о государстве всерьёз, то, например, если у вас нет независимой судебной системы, которая имеет доверие, если судебная система работает по звонку, то чем вам помогут цифровые технологии? Ничем они вам не помогут. Ничего они здесь не сделают. Поэтому традиционная задача создания прозрачного, эффективного, современного, подконтрольного гражданам государства сохраняется. И цифровыми технологиями эта задача не решается. Она, может, решается с их помощью, но она не решается самим этим вопросом.

Или, например, когда мы говорим о цифре, сразу приходит в голову такой вопрос. Вот есть в России Росстат. После того, как был сделан прогноз, что России предстоит 20 лет стагнации, это закончилось чем? Не будем говорить уже обо всём остальном, что там случилось с министром экономики, но сам Росстат теперь – часть министерства экономики. И какие бы у нас ни были замечательные цифровые технологии, но если Росстат подчинён министерству экономики и не является независимым органом, то они вряд ли могут что-либо изменить. Вот такие соображения.

Я хотел сказать, что вообще судьба цифровой экономики зависит от того, какого качества у вас государство. Если государство современное и прозрачное, это одно дело. Если это мафия, то цифровые технологии могут помочь этой мафии осуществлять тотальный контроль над всеми и над всем. А поскольку сами цифровые экономики постоянно стремятся к монополизации… И вы знаете, как цифровые гиганты уничтожают стартапы, как они просто вычищают поляну во всем мире, то в сочетании с государством этого тренда на монополию, который есть у государства и есть еще у цифровой экономики как таковой, вот это сочетание вообще может привести к новому обществу, которое будет тотально находиться под диктатурой государства, которое будет исключительно тонко и умно, с его точки зрения, манипулировать сознанием граждан.

Вот есть оружие массового уничтожения. А я бы сказал, что это такое оружие массового манипулирования. Это такая важная вещь.

- Давайте к следующему вопросу.

Григорий Явлинский: Да не то слово. Давайте. Очень важно перейти уже к следующему вопросу.

- Один из наиболее обсуждаемых вопросов сейчас – это импортозамещение в области информационных технологий в госсекторе. По вашему мнению, может ли данная инициатива привести к развитию отечественной IT-индустрии и к росту несырьевого экспорта в России?

Григорий Явлинский: Импортозамещение – вынужденная мера. Но лучше без него обходиться. Это следствие политики. Мы попали в ситуацию, когда мы вынуждены заниматься импортозамещением. Но только надо помнить, что пока еще мы периферийная экономика и периферийная система. Мы очень зависим от мирового ядра. Мы же хотим быть частью развитого человечества. А по отношению к ним мы находимся на периферии. И экономика у нас периферийная, и капитализм у нас периферийный, и даже авторитаризм у нас тоже периферийный. Это не оскорбление. Но просто нужно понимать суть дела.

Как вам сказать? Представьте себе, что в какой-то стране по каким-то политическим причинам запретили выступать Большому театру из России. И они сказали: "Ну, не надо. У нас есть художественная самодеятельность. И мы это легко заменим". Очень бы не хотелось, чтобы наше импортозамещение, особенно в такой сфере, в которой вы работаете, выглядело как художественная самодеятельность. Другое дело, что у нас есть целый ряд сравнительных преимуществ, очень важных, очень серьёзных, которыми, например, воспользовался Яндекс. Это очень важное и серьёзное преимущество. Это специальный, очень интересный разговор. Так вот, на это надо опираться. Но это не вопрос тотального импортозамещения, когда вдруг кто-то из крупных чиновников начинает говорить: "Нам оттуда что-то подбрасывают в части цифровых технологий – мы никогда". Тогда вот оно и будет, как художественная самодеятельность.

Смотрите, надо же анализировать ситуацию. Я специально выписал себе цифры. Смотрите, в начале 2000-х годов Россия и Китай с точки зрения экспорта продуктов информационных технологий были примерно одинаковые. Экспорт составлял несколько миллиардов долларов. Сегодня Китай – 120 млрд долларов экспорта. Россия – 7 млрд. Значит, что-то такое надо понимать, что есть проблема. После того, как президент сказал о цифровой экономике, она стала модной. Так у нас уже модернизация была модной совсем недавно. Теперь это слово, я не знаю, оно ругательное или нет, но я не слышу, вообще не слышу. Оно вообще не произносится. Кстати, слово-то важное. Как бы так не случилось с цифровой экономикой.

А если говорить о двух принципиальных моментах, то первый заключается в том, что надеяться на быстрое развитие, скажем, через импортозамещение или через что угодно цифровых технологий в сырьевой экономике – это маниловщина. Это как алкоголик. Вы ему всё время говорите, что это вредно. Он говорит: "Да, я знаю. Только завтра поговорим". У нас умные, толковые, профессиональные менеджеры на самом верху и в экономике, и в других сферах, и в банковской сфере. Они прекрасно понимают, что это такое – жить на основе нефтяных цен. Но они не могут от этого оторваться. И поэтому цифровая экономика и все цифровые технологии находятся на втором плане.

И второе важнейшее обстоятельство. Небольшой, крошечный экскурс. Из аграрной страны создать индустриальную, как показала история, можно, используя самые разные методы – авторитарные, тоталитарные, всякие. Потому что там можно взять, миллион человек вооружить лопатами и выкопать Беломорско-Балтийский канал. А вот из индустриальной страны, индустриальной экономики создать постиндустриальную могут только свободные люди. Вот это ключ вопроса. Ключ вопроса – это создание общества и системы, в которых есть пространство для свободных людей. Что такое свободный человек? Свободный человек применительно к тому, о чём мы с вами говорили – это человек, живущий без страха. Без страха перед беззаконием, без страха перед произволом, без страха перед тем, что если он рискнёт и провалится, ему никто не поможет, его семья не будет иметь куска хлеба. Вот это свободный человек. Отсюда вытекает творчество. Без творчества вообще ничего нельзя сделать.

Самый высокий стандарт в этой части – это равные возможности. Создание равных возможностей на старте. Потом не надо отбирать у богатых и давать бедным. Не надо. Достиг – значит, молодец. Но на старте надо попытаться сделать так, чтоб где бы ты ни находился в нашей большой и великой России, чтобы у тебя были примерно равные возможности со всеми остальными. И тогда у России не будет предела. Вот условие для всего. И забудем слово "импортозамещение", просто сможем выйти вперед. Но это надо делать быстрее, пока все не уехали. Понимаете? Я не знаю, все ли вы уезжать собираетесь. Но все равно надо делать быстрее, пока все не уехали. Будет очень обидно. У нас сегодня объективно есть все шансы для этого. Только это надо делать.

Ключевой вопрос – это свободные люди. Если мы будем такое устраивать с Telegram, а тем более с Instagram в Ленинграде, то вообще тогда… И если вообще хозяйственные споры будет решать не Арбитраж, а Следственный комитет и Федеральная служба безопасности, то мы никуда не попадём и ничего не успеем сделать.

- Какие прорывные технологии, к примеру, блокчейн, криптовалюты, управление большими данными, интернет вещей (сейчас очень много технологий, о которых говорят, с которыми экспериментируют), могли бы, по вашему мнению, дать наибольшую отдачу для развития отечественной экономики (в тех условиях, в которых она сейчас существует) и государственного управления? Что, по-вашему, необходимо для успеха? Вы уже обрисовали, что ситуация, по вашему мнению, такова…

Григорий Явлинский: На самом деле успех государственного управления зависит от государственного управления, а не цифровых технологий. Точно так же, как и экономики. А вот что важно здесь действительно сказать. Я не могу угадывать, что будет самым полезным. Это невозможно угадать. И сидеть и ждать – это тоже. Это все такие технологии out of time. Это значит, что ты просто ничего не хочешь делать. А вот что действительно важно… Я уже сказал о свободе. Но я бы сказал вот о чём. Понимаете, сейчас очень ответственный момент. Информационные технологии обладают таким свойством, которое вы прекрасно знаете, которое называется Big Data. Это очень серьёзная вещь. Очень важная и очень серьёзная. Это такое суммирование персональных данных, которое является мощнейшим инструментом манипулирования само по себе. Люди этого не понимают. Появился такой бартер, который мне кажется очень нечестным. Не только мне. Когда непонимающие люди передают свои персональные данные за то, что они имеют возможность бесплатно пользоваться социальными сетями. Вроде как им предоставлено бесплатно пользоваться социальными сетями. Поэтому они в них. Но за это они передают как бы свои данные. Данные одного человека могут быть совершенно безразличны. Но суммирование этих данных, попадающее в руки, будем говорить коротко, мафиозного государства – это очень мощный и страшный инструмент. В этих условиях тема выборов, тема вообще чего-либо просто снимается с повестки дня.

Когда 35 млн человек голосуют через КОИБы, а в следующий раз будет все 60 млн, и все это прикреплено к ГАС Выборам, и все это основывается примерно на том, что делает Cambridge Analytica. Все, это новая система такого нового рабства. Так можно установить диктатуру. Это тотальный контроль. И это очень серьезная тема.

Поэтому это, конечно, политические вопросы. И я прекрасно понимаю, что у вас серьезный профессиональный технический форум. Но все-таки смысл моего выступления, его суть заключается в том, что я хотел с вами поделиться важной мыслью. Что обсуждать цифровые технологии, информационные технологии, их использование вне политики – это значит не понимать их суть. Они, конечно, могут решать миллион всяких частных задач. Но, вообще говоря, если говорить с точки зрения общества, это такие инструменты, которые значительно опередили сознание человека. Они идут значительно впереди. Поэтому в конечном счете все зависит от того, в каком состоянии общество, в каком состоянии человек и в каком состоянии государство, которое пользуется этими технологиями. И от этого зависит эффект. И от этого зависит, какой будет результат.

И вы все работаете на будущее нашей страны. И, как и во многих других случаях, мы можем быть среди самых лучших. Но для этого нам надо решить целый ряд задач, в том числе и политических. Это ничего, что мы за 25 лет не справились. Но мы должны понимать, что, не решив эти задачи, мы с помощью этих технологий только усугубим наше положение. Вот, собственно, всё, что я могу сказать. У меня осталось 20 секунд. После этого я хочу сказать, что я с большим пиететом и уважением, как всякий человек, который в чем-то не разбирается, относится к тем, которые во всём разбираются, отношусь к вам и желаю вам успеха, удачи и победы в импортозамещении.

12:48 21.05.2018

Председатель Совнаркома, Наркомпроса, Мининдела!
...
Эта личность мне знакома! Знак допроса вместо
тела.
Многоточие шинели. Вместо мозга — запятая.
Вместо горла — темный вечер. Вместо буркал — знак
деленья.
Вот и вышел человечек, представитель населенья.
Вот и вышел гражданин,
достающий из штанин...
...
Прячась в логово своё
волки воют «Ё-моё».

И. Бродский «Представление»

О чем говорит состав «нового» правительства? О том, что лучше не будет. Внешне все будет как было, а по сути — хуже. Объективная причина — экономика в кризисе. Субъективная — ни Медведев, ни его замы никакого представления о том, что надо было бы делать в сложившихся условиях, не имеют. Да и не хотят иметь. Ни к чему это им.

«НОВОГО» ПУТИНА НЕ БУДЕТ

Суть происходящего в связи с формированием правительства — в отсутствии перемен к лучшему в стране. Отказ от любых изменений — подчеркнутый, гипертрофированный, в квадрате. Произошедшие мелкие передвижки только усиливают впечатление постылой безысходности: Мутко на строительстве, Патрушев-младший в Минсельхозе, Кудрин в Счетной палате. Даже писать обо всем этом — скука.

Но иначе и быть не может. Поскольку нет и не будет никакого другого, «нового» Путина. Ни Путина 4.0, ни Путина 5.0. У переутвержденного президента не наблюдается никаких новых идей и предложений, нет программы модернизации страны, нет образа будущего, нет даже программы действий. Обнародован лишь набор непросчитанных деклараций — «добрых пожеланий».

Суть выступлений Путина последнего времени — и до президентской кампании, и во время кампании, в том числе декабрьской «прямой линии» и мартовского послания Федеральному собранию, — принципиальный отказ от смены политического курса и проведения каких-либо разумных и необходимых реформ. Поэтому порядок рассадки крыловского «квартета» значения не имеет.

«Прорывы», о которых говорит новый-старый президент, при сохранении нынешнего политического курса возможны только в раскручивании репрессивной составляющей режима. И премьер Медведев для этого вполне подходит. Он верно служил системе на своем месте и до, и после 2012 года. Прикрывая Путина, он публично озвучил ключевой слоган текущего момента: «Денег нет, но вы держитесь». Медведев заслужил.

Да и система к сегодняшнему дню стала такой, что уже нет ни «технического» правительства, ни даже декоративного парламента: и министры, и депутаты (причем абсолютно все, включая так называемую «парламентскую оппозицию») — органическая часть единой авторитарно-бюрократической системы. Это называется «номенклатура». Хоть в депутаты, хоть в губернаторы, хоть в министры — везде сгодятся. Универсальные солдаты Путина. Кадровые изменения, конечно, будут случаться. Увольнения — это эффективный ресурс: ненавистных «бояр» и «дьяков» с кремлевского крыльца будут бросать, когда повысится социальное напряжение.

Каков же критерий отбора кадров в правительство и в чем логика таких назначений? Единственный критерий отбора кадров для правительства — личная лояльность, а логика назначений — в обеспечении бесконечного удержания власти.


КОНТРОЛЬ И РАСПИЛ

Что касается российской экономики, то экономическая политика (а это именно то, чем должно заниматься правительство) сузилась до предела. Теперь под экономической политикой в России подразумеваются только цены на нефть, налоги и сборы с населения, финансирование гонки вооружений и различных военных авантюр (вроде Сирии и Донбасса), а также лукавые социальные подачки на фоне падающих доходов. То есть современная экономическая политика — это как отжать деньги у населения и как их распределить на цели режима. Ну и, по возможности, как «распилить» что удастся.

Кадровое обеспечение этого нехитрого перечня задач и является смыслом «перерассадки» вице-премьеров в «новом» правительстве. Основная функция замов —  распределение бюджетных средств в условиях экономической стагнации и санкций. Поскольку ни на цены на нефть, ни на санкции российское правительство повлиять не может, смысл его работы — увеличение финансового давления на население. Идея повышения подоходного налога уже вброшена и тестируется. Падение рубля, снижающиеся реальные доходы людей — все это трактуется как источник пополнения казны. Решение о повышении пенсионного возраста уже практически принято. Налоги на интернет-торговлю, на шины, обувь, недвижимость, сараи, бани, туалеты, повышение тарифов на ЖКХ и так далее до бесконечности… Впереди нас еще ждет передел в ресурсной сфере.

Формирование правительства — это борьба за контроль над бюджетными потоками. Примером такой подковерной интриги стал вброс информации об отдыхе ныне уже бывшего вице-премьера Приходько на яхте Дерипаски.


ЗНАКИ И ПОСЛАНИЯ

В правительстве-2018 есть и знаковые идеологические назначения. Демонстративное сохранение Мединского в должности министра культуры — послание гуманитарной общественности и интеллигенции. А назначение министром науки и высшего образования руководителя Федерального агентства научных организаций (органа федеральной власти, самым активным образом участвовавшего в разрушении Российской академии наук) — послание всем нашим ученым и каждому академику РАН персонально.

Знаковый характер имеет и сохранение в кабинете министров Лаврова и Шойгу, чьи ведомства стали символами изоляционистской агрессивной внешней политики и милитаризации жизни страны и общественного сознания. Лавров, наряду с Мединским, — один из главных пропагандистов в стране. Дипломат в роли пропагандиста — важный элемент системы. Но если это и возвращение к советской эпохе, то не к «Мистеру Нет» Громыко, а скорее, к «Каменной заднице» Молотову.

На месте остался и Шойгу, несмотря на все очевидные провалы, такие как февральский инцидент под Дейр-эз-Зором в Сирии, когда погибли российские наемники. Система, сделавшая ставку на войну, попадает во все большую зависимость от тех, кто воюет. И здесь речь идет не только о Минобороны, но и о тех, кто реально руководит теми самыми наемниками (см. статью «Гибридная опасность», февраль 2018). На международной арене, кстати, с Асадом и иранцами та же история: Россия оказывается в зависимости от своих ближневосточных «союзников», и перспективы развития этой зависимости для нашей страны очень недобрые (см. статью «Иранская ловушка», май 2018). Поэтому если политика не меняется, то и пространства для кадрового маневра нет ни в Минобороны, ни в правительстве вообще, и на исправления положения дел в стране шансов тоже нет.

ГОЛОСОВАНИЕ ПРОТИВ УЛУЧШЕНИЙ

В целом формирование правительства — это завершение мартовского плебисцита. Не выборов, которые все же предполагают некоторое обновление с учетом результатов голосования, даже в случае победы действующей власти. А именно плебисцита, триумфально поддержавшего неизменность всей системы власти, политики последних десяти лет и Путина лично. Плебисцит о любви к вождю не предполагает изменений. Все останется как было: бедность, коррупция, отсталость, война, ложь, неуважение... Поэтому, по существу, проиграли все, в том числе и те, кто голосовал за Путина, и те, кто сидел дома, а выиграло абсолютное меньшинство, которое все эти годы паразитирует на путинской системе (см. статью «Выборы выиграло подавляющее меньшинство», март 2018). И теперь власть в интересах этого абсолютного меньшинства сформировала правительство, которое будет выжимать из страны и проигравших граждан все соки. Это жесткая реальность, с которой придется иметь дело всем. Это результат победы Путина 18 марта этого года.

Сопротивляться этому нужно было, борясь за превращение плебисцита в выборы, цепляясь за все возможности, предоставленные Конституцией и намерением системы хотя бы формально и отчасти ее соблюдать. Было мало шансов? Наверное. Но проигнорировать выборы, а потом обсуждать возможность перемен — это абсурд, полностью соответствующий тому, что навязывает обществу Путин. Выборы прошли. Откуда надежда на перемены в опросах социологов? Кого 59% населения, ожидающие перемен, хотят видеть во главе правительства? Сечина?