Всё живет вместе. Это главное доказательство того, что смерти нет
Осенью меня пригласили в Страсбург на выступления. С такой инвалидной писательской бригадой, как всегда это бывает, бригадой писателей из Восточной Европы. Все встречались с читателями и рассуждали на темы отставного социализма барабанщика — цензуры, прошлого, будущего…
Мне это вдруг наскучило. Будущее тем временем начиналось.
Был октябрь. Американцы как раз объявили о своих намерениях. О планах горной кампании. Я чувствовал, как антиамериканство, разлитое в мире, переходит в антимусульманство. Безусловно, будучи антитеррористом и сочувствуя всем сердцем американской трагедии, я чувствовал, что назревает война с мусульманским миром.
И если так, если цели и противники будут обобщены, то это будет общая пропасть. Всех затянет в эту воронку.
…Нас повезли в замечательную библиотеку под Страсбургом. Ей лет семьсот. Высокая готика. Сердце Европы — уж там до шпеглеровского «Заката» или после… Каменные альвеолы, колючее дерево высшей нервной системы Запада. Где-то здесь, в Страсбурге, студент Гете обучался попутно у одной нервной барышни алхимии и магии — потом все пошло в возгонку, в реторту «Фауста».
Фантастические звери на капителях, фантастические книги, фантастические ценности.
И там вдруг оказался француз-саксофонист.
А поскольку я с джазом работал, подхожу к нему и говорю: «Раз ты джазист, значит, по-английски говоришь?» Он отвечает: «Да».
Я говорю: «Значит, делаем так. Я прочитаю стихотворение, ты его не поймешь, ты поймешь только его шум и энергию. А ты мне подыграешь импровизацию. Это будет Апокалипсис».
Вышел. И стал читать на русском свой перевод — суру Корана, которая называется «Азаль — Заля».
…И он подыграл. И вдруг я увидел, что реакция зала была сверхадекватной. Они поняли мессидж!
…Был наскоро приготовлен подстрочник. Но в последний день поездки, перед большим уже залом, я решил, что буду читать без подстрочника. И — прочту больше. Три суры Корана по-русски.
А поскольку саксофонист был настоящий саксофонист, он давно уже все понял. И работал просто под энергию русской речи.
Вострубил. И заблестела его труба…
Первая сура была о том, что человек забыл свое предназначение.
Вторая — о том, что ангелы предупреждают, но еще не карают.
Третья — Апокалипсис.
Он изумительно сыграл, этот парень. Зал… как там было сказано… «три первые ряда молчат, молчат, набравши в рот воды»? Так и сидели.
Я замолчал. Он идеально понял тоже, что надо было замолчать. Зал — ни звука… Тишина длилась минуту. Аплодисментов не раздавалось.
То ли ждали продолжения (потому что текст-то ведь был непонятен)?
Или залу, вежливым слушателям литературных чтений в Страсбурге, он был как раз понятен, нервами понятен, свингом информации сентябрьской, октябрьской, дымом и пеплом на TV понятен, этот текст?
И я держу паузу. Потом решил, что все, хватит…
Шагнул к краю сцены — видимо, вовремя.
Сказал русское слово, которое до сих пор неподцензурно. Обозначает оно конец.
И — гром аплодисментов.
Я почувствовал, что сделал что-то очень правильное. И мой джазист, саксофонист с блистающей трубой из готической средневековой библиотеки, тоже это почувствовал.
И было у нас такое тщеславное удовлетворение: успех, все хорошо.
…Возвращаюсь в отель. Он по соседству. Тоже в старом Страсбурге. Включаю телевизор. И — там начало бомбежки Афганистана.
Ровно когда я сказал это русское слово на букву «п», она и началась.
И чувство совпадения очень острое — попал. Попал…
И это реагирую не я. Это реагирует время. Все живет вместе. Это главное доказательство того, что смерти нет.
…А суры Корана первым из русских писателей начал перелагать Пушкин.
Про Пушкина я тоже уже писал.
О, человек! (Сура 36)
Ужель не хочет человек
Понять, что он из капли создан,
С Творцом торгуясь весь свой век,
Забыв, чьи есть вода и воздух?
Он предлагает притчи нам,
Как будто послан мимо цели, —
Кто может жизнь сухим костям
Вернуть, когда они истлели?
Создатель Неба! Ты один
Исполнен необъятным знаньем.
Ты — моей воли господин,
И Ты — узда моим желаньям.
Иначе — только взблеск и вскрик —
И помыслы мои иссякли…
Все это длилось сущий миг,
И бритва воплотилась в капле.
Перевод Андрея Битова
Постоянный адрес статьи: http://2002.novayagazeta.ru/nomer/2002/10n/n10n-s21.shtml
