Новый формат отношений Россия — НАТО (20 вместо 19+1) стал одним из хитов сезона политического сближения России и Запада. Я с самого начала относился к этой идее довольно скептически. Конечно, более глубокое участие российских экспертов на более ранних стадиях натовских консультациях может быть полезным и для лучшего взаимопонимания между Россией и странами НАТО, и для практического овладения российскими представителями переговорной культурой консенсуса внутри НАТО. Но и предыдущий формат, предусмотренный Основополагающим Актом 1997 года, предоставлял достаточно возможностей для реального политического и военного сотрудничества, которые остались нереализованными. Решающим является не порядок расстановки стульев вокруг стола переговоров, а наличие или отсутствие политической воли к сотрудничеству. Впрочем, как известно, и перестановка мебели в квартире может стать хорошим взбадривающим психологическим средством для её обитателей, побуждающих их начать с чистого листа новую жизнь, оставив в прошлом старые раздоры.

Тем с большим интересом ожидалась первая после майского соглашения встреча Совета НАТО-Россия в формате «двадцатки». Окончилась она, к сожалению, неудачно. Камнем преткновения стал Договор по ограничению вооружений и вооруженных сил в Европе (ДОВСЕ), — документ, история которого представляет собой хороший сюжет для пьесы театра абсурда.

Российская сторона пришла на эту встречу, на мой взгляд, с позицией даже более конструктивной, чем ожидалось. Страны Балтии вступают в НАТО, заявили российские представители. Эта констатация прозвучала впервые, как абсолютный fait accompli без обычных ритуальных оговорок, что дальнейшее расширение НАТО является серьёзной ошибкой. Но, продолжила российская делегация, страны Балтии как новые члены НАТО должны присоединиться к ДОВСЕ. Вместо того, чтобы по достоинству оценить совершенно новую тональность российской позиции страны НАТО ответили — нет, вопросы расширения НАТО и присоединения к ДОВСЕ — это разные вопросы, не имеющие ничего общего, России не надо ставить условия на пути вступления стран Балтии в НАТО и ограничивать тем самым их суверенитет.

Этот ответ представляется мне образцом бюрократической косности. НАТО упустила возможность гораздо более креативного ответа, способного создать совершенно иную атмосферу доверия, что было так необходимо для первого заседания нового Совета.

Переговоры о ДОВСЕ начались в конце 70-х годов в совершенно иную историческую эпоху. Целью этих переговоров было решение проблемы подавляющего превосходства сил Варшавского пакта над силами НАТО в обычных вооружениях. Это превосходство дестабилизировало ситуацию в Европе и заставляло натовских стратегов разрабатывать леденящие души европейцев концепции использования тактического ядерного оружия на европейском театре военных действий. К тому времени, когда тянувшиеся более десятилетия переговоры подползали к своему финалу, исходная проблема была решена более радикальным способом, нежели ограничением количества вооружений Варшавского пакта, — падением Берлинской стены, объединением Германии и, наконец, распадом самого ОВД.

После этого стороны как бы поменялись ролями. Уже не СССР и его союзники обладали превосходством в конвенциональных вооружениях, страны НАТО имели значительный перевес в этих категориях вооружений над наследницей Советского Союза Россией. Договор, задуманный как средство снятия озабоченности Запада, к моменту своего подписания стал инструментом снятия озабоченности России. Он устанавливал численные лимиты на основные категории обычных вооружений стран-участниц и, тем самым, ограничивал превосходство натовских обычных вооруженных сил над российскими.

Следует отметить, конечно, что изменились не только количественные параметры вооружений. Гораздо более серьёзным фактором явились политические изменения на Европейском континенте. Исчез тот геополитический и идеологический конфликт, который заставлял СССР и Запад держать в состоянии боевой готовности свои гигантские военные машины, предназначенные для эвентуального конфликта. Как у России, так и у блока НАТО исчезли даже теоретические мотивы для нападения друг для друга. Но если исчезло состояние враждебности, нужны ли вообще договоры периода холодной войны, призванные кодифицировать это состояние и вводить его в стабилизирующие рамки. На мой взгляд, нужны. ДОВСЕ, в частности, играл серьезную положительную роль в 90-е годы прошлого столетия.

Человеческая психология, особенно психология людей, работающих в генеральных штабах, меняется чрезвычайно медленно, не поспевая за динамичными геополитическими сдвигами последних десятилетий. Значительная часть российского военного истеблишмента до сих пор воспринимает НАТО как потенциального противника. Да и вообще военные во всех странах любят в своём анализе руководствоваться правилом — важны не столько намерения, сколько потенциальные возможности. Поэтому, если изменения намерений сопровождаются и изменением военных потенциалов, созданных в своё время для реализации совсем других намерений, то это вещь полезная, облегчающая психологическую адаптацию к новым реалиям.

ДОВСЕ снова оказался в центре политических дискуссий в 1996-97 гг. в период первой волны расширения НАТО и подготовки Основополагающего Акта Россия — НАТО, подписанного в 1997 г. Москва довольно логично настаивала на модификации числовых параметров ДОВСЕ в ситуации, когда Чехия, Венгрия, Польша (чьи военные потенциалы при подписании договора в 1990 г. учитывались как бы на стороне СССР и её союзников по Варшавскому пакту), готовились стать членами НАТО. НАТО довольно неохотно пошла на переговоры по модификации ДОВСЕ, постоянно подчёркивая, что принцип разделения Европы на блоки устарел, каждая из стран выступает в своём собственном качестве и в этом смысле вступление трёх центральноевропейских стран в НАТО ничего не меняет.

Я хорошо помню, как где-то в начале 1997 г. я, в качестве эксперта Совета Федерации, обсуждал в Брюсселе этот вопрос со специальным советником по делам Восточной и Центральной Европы ряда генеральных секретарей НАТО Крисом Доннели.

Да, блоковая структура устарела, убеждал я своего собеседника, но один из блоков этой устаревшей структуры расширяется, приближаясь к границам России, что неизбежно порождает сомнения и опасения в политических кругах России и особенно в её военном истеблишменте. Так сделайте всё возможное, чтобы рассеять эти необоснованные, как вы (т.е. НАТО) полагаете, опасения, если вы заинтересованы в партнёрских отношениях России. Покажите, что расширясь политически, вы не расширяете военный потенциал блока. Я предложил К. Доннели простую формулу для модификации ДОВСЕ в условиях расширения НАТО.

Потенциал (16+n) < Потенциал (16), где n - количество новых членов НАТО, т.е. если в НАТО вступают новые члены, то лимиты на обычные вооружения для всех стран НАТО понижаются таким образом, чтобы суммарный потенциал НАТО не увеличился в результате расширения. К. Доннели согласился с таким подходом и, в конце концов, предложенная формула была положена в основу модификации ДОВСЕ. Не напрямую,потому что слова "блок" или "НАТО" не используются в тексте ДОВСЕ, видимо ,как политически некорректные, но по существу, потому что суммарные потолки для всех стран НАТО, включая новичков, не превышают прежних натовских потенциалов. Сегодняшняя ситуация и новый «концептуальный» тупик, возникший на первом заседании нового Совета Россия-НАТО воспроизводят уже преодолённые в своё время моменты. Снова речь идёт не столько о существе, сколько о перцепциях. Но перцепции в политике, как известно, могут быть важнее, чем реальность. Если Москва, готовая уже принять реальность членства балтийских стран в НАТО, серьёзно озабочена в то же время их военными мини-потенциалами или делает вид, что озабочена, так сделайте всё, чтобы эти озабоченности снять и расчистить путь к конструктивному функционированию нового Совета Россия-НАТО. Прежде всего, можно воспользоваться предложенной выше формулой. Она не зависит от конкретного числа новых членов НАТО. Но сегодня у Альянса есть возможность сделать гораздо более впечатляющие шаги навстречу России, не втягиваясь в долгосрочные процедуры переговоров по новой модификации ДОВСЕ. В новой геополитической обстановке (после 11 сентября 2001 г. и опыта операции в Афганистане) бессмысленность тех гор обычных вооружений, предназначенных для ведения большой классической войны в Европе, которые накопила НАТО, стала ещё более очевидной. Большинство этих ржавеющих танков, БТР, артиллерийских установок все равно будет отправлено на свалку. Так почему бы НАТО не превратить необходимость в добродетель? Почему бы не заявить на следующем заседании Совета Россия-НАТО и, во всяком случае, до ноябрьского саммита в Праге, что в новой атмосфере тесного сотрудничества с Россией в решении проблем европейской и глобальной безопасности страны НАТО в одностороннем порядке понижают лимиты на основные категории обычных вооружений, выделенные им согласно действующему договору ДОВСЕ. Разумеется, эта акция не имеет никакого отношения к предстоящему вступлению балтийских стран в НАТО. Ни в коем случае. Однако суммарные (по всем странам НАТО) понижения лимитов будут в 2 или в 3 , а ещё лучше в 5 раз превосходить возможные потенциалы обычных вооружений трех новых членов Альянса. НАТО может позволить себе это совершенно безболезненно. Более того, как это уже отмечалось выше, натовские страны все равно это будут делать. Что касается балтийских государств, то они могут заявить, что после вступления в НАТО, они возьмут на себя все обязательства, которые разделяют другие члены Альянса, в том числе и обязательства, вытекающие из их членства в ДОВСЕ. А могут и не заявлять. Потому что это никого уже не будет интересовать. А Совет Россия-НАТО сможет после успешного старта приступить к конструктивному обсуждению гораздо более содержательных и актуальных вопросов. Источник: Андрей Пионтковский. Политком.Ру, 3 октября 2002 года