О возможных последствиях войны с талибами корреспонденту Страны.Ru Филиппу Стеркину рассказывает известный политолог Андрей Пионтковский.
— Андрей Андреевич, насколько масштабной, на ваш взгляд, может оказаться планируемая США и их союзниками по НАТО антиталибская операция?
— Мы не знаем, что именно готовят США. Пока операция проводится в обстановке такой секретности, что нет даже столь обычной для Америки утечки информации в СМИ из Пентагона или из Совета по национальной безопасности. В любом случае, мне кажется, можно исключить сценарий проведения классической широкомасштабной военной операции с использованием наземных частей. Опыт афгано-английских войн и советского вторжения говорит о том, что войска США быстро превратятся в условиях гористой местности в очень удобную мишень. И Пентагон это прекрасно понимает.
И вообще, Америка после вьетнамской войны всегда старалась избегать использования наземных сил. Это подтвердил и опыт балканской кампании. Даже когда стало ясно, что бомбардировки не нанесли существенного урона югославской армии, Америка не пошла на ввод войск. И только предложенное Россией политическое решение конфликта спасло США от фиаско.
Впрочем, следует отметить, что сегодня роль сухопутных сил могут выполнить формирования Северного альянса, которые будут использованы для боев с талибами.
— Но пока договора между Вашингтоном и правительством Раббани нет…
— Пока нет, но, учитывая тяжелое положение, в котором находится Северный альянс, трудно себе представить, чтобы Раббани не воспользовался столь неожиданно подвернувшейся возможностью переломить ход войны. Они очень удачно нашли друг друга. Америка будет бомбить талибов, а альянс — сражаться с ними в горах.
— Удастся ли Северному альянсу повторить успех талибов и объединить почти весь Афганистан?
— Этого никогда не случится. История показывает, что если Афганистан и объединялся, то только под властью пуштунов, которые поддерживают «Талибан». Максимум, что смогут сделать афганские таджики и узбеки, на которых опирается Северный альянс, — это взять Кабул при поддержке США с воздуха.
— Но разве не было бы выгодно Америке добиться установления дружественного ей режима того же Раббани на территории всего Афганистана?
— Не думаю, что Вашингтон ставит перед собой такую задачу. Целью операции является не полное уничтожение талибов. Не надо приписывать американцам слишком амбициозные проекты. Их сейчас совсем другое интересует — разгромить с наименьшими потерями базы террористов, чтобы защитить себя от повторения трагедии.
И это иллюстрирует положительная динамика в отношениях, прежде всего с Китаем, в определенной степени — с Россией, с Ираном. Америке уже не нужно влияние во всем мире ради влияния. Мир после 11 сентября стал другим. Уже не будет разговоров с Китаем ни по правам человека, ни по Тибету. Америку Китай уже интересует только как стратегический партнер в борьбе с исламским терроризмом. И в этой связи очень верным было выступление Владимира Путина в первый день трагедии, когда он сказал, что мы с вами американцы. А вот все последующие заявления российских политиков создают впечатление, что они хотят дезавуировать слова Президента. А это оставит Россию на обочине процесса по объединению стран в борьбе с терроризмом.
К тому же власти США прекрасно понимают, к какому дисбалансу сил и к каким потрясениям в Центральной Азии может привести полное уничтожение талибов. А также то, что они не смогут с помощью Северного альянса взять всю страну под свой контроль.
— А не было бы в таком случае логичнее для США опереться не на Раббани, а на пуштунских лидеров, которые не связаны с талибами? Или же вообще договориться с талибами? Сейчас появляются версии, что они были бы, возможно, готовы выдать бен Ладена в обмен на международное признание.
— Здесь есть много комбинаций и моделей. Действительно, есть пуштунские командиры, которые являются союзниками Северного альянса. Однако прогнозировать что-либо крайне сложно.
Что же касается выдачи бен Ладена в обмен на поддержку талибов и их признание, то такая сделка поставила бы Вашингтон в очень сложное положение. Правительство Раббани признано практически всеми членами ООН.
Талибы могут сейчас затеять переговоры с целью потянуть время. Но окончательное решение о выдаче бен Ладен будет принято Советом старейшин талибов предположительно в четверг, 20 сентября. Мне кажется, что, скорее всего, они откажутся. Вся надежда только на то, что власти Пакистана, и прежде всего его военная разведка, которая и породила талибов, смогут убедить талибов пойти на уступки.
— А как война в Афганистане может отразиться на сопредельных государствах, в частности на Пакистане, где также проживают пуштунские племена? Может ли раскол Афганистана вызвать цепную реакцию и привести к образованию пуштунского государства? Некоторые страны, например, Индия, будут только рады такому повороту.
— Сценарий формирования пуштунского государства, если, конечно, такое образование можно назвать государством, уже неоднократно обсуждался за последние два столетия. Но для этого необходим раскол Пакистана. А, на мой взгляд, Исламабад сможет удержать страну от распада. Вот если бы американцы ввели в регион свои войска, начали бы наземную операцию, то эффект от нее был бы столь силен, что это могло бы всколыхнуть все сопредельные территории.
— А среднеазиатские республики? Там ведь тоже весьма сильны фундаменталистские течения?
— Я полагаю, что серьезное усиление Северного альянса положительно скажется на ситуации в Средней Азии, потому что приведет к ослаблению позиций радикального исламистского движения в регионе в целом. Однако, к сожалению, в Узбекистане и Таджикистане существуют все необходимые собственные ингредиенты для поддержки фундаменталистов и экстремистов. И прежде всего — бедность населения.
