(Около 2 час. дня 28 янв.)

У Пушкина я нашел толпу в зале и передней, — страх ожидания пробегал шепотом по бледным лицам. — Г.г Арендт и Спасский пожимали плечами. Я подошел к болящему, — он подал мне руку, улыбнулся и сказал:

— Плохо, брат!

Я присел к одру смерти — и не отходил до конца суток. В первый раз Пушкин сказал мне ты. Я отвечал ему также — и побратался с ним за сутки до смерти его, уже не для здешнего мира!

Пушкин заставил всех присутствующих сдружиться со смертью, так спокойно он ее ожидал, так твердо был уверен, что роковой час ударил. Плетнев говорил: «глядя на Пушкина, я в первый раз не боюсь смерти». Пушкин положительно отвергал утешение наше и на слова мои: «все мы надеемся, не отчаивайся ты», отвечал:

— Нет; мне здесь не житье; я умру, да видно так уж надо!

В ночь на 29-е он повторял несколько раз подобное; спрашивал, например: «который час» и на ответ мой продолжал отрывисто и с остановкою:

— Долго ли мне так мучиться! Пожалуйста, поскорей!

… Собственно от боли страдал он, по его словам, не столько, сколько от чрезмерной тоски.

— Ах, какая тоска! — восклицал он иногда, закладывая руки за голову, — сердце изнывает!

… Когда тоска и боль его одолевали, он крепился усиленно и на слова мои: «тереть надо, любезный друг, делать нечего, но не стыдись боли своей, стонай, тебе будет легче», — отвечал отрывисто:

— Нет, не надо стонать; жена услышит; и смешно же, чтоб этот вздор меня пересилил; не хочу.

Скоро подошел я к В.А. Жуковскому, кн. Вяземскому и гр. Виельгорскому и сказал: «отходит!». Бодрый дух все еще сохранял могущество свое, — изредка только полудремотное забвение на несколько секунд туманило его мысли и душу. Тогда умирающий, несколько раз, подавал мне руку, сжимал ее и говорил:

— Ну, подымай же меня, пойдем, да выше, выше, — ну, пойдем!

Опамятовшись, сказал мне:

— Мне было пригрезилось, что я с тобою лезу вверх по этим книгам и полкам, — высоко — и голова закружилась.

Раза два присматривался он пристально на меня и спрашивал:

— Кто это? Ты?

— Я, друг мой.

— Что это я не мог тебя узнать.

Немного погодя он опять, не раскрывая глаз, стал искать мою руку и, потянув ее, сказал:

Ну, пойдем же, пожалуйста, да вместе!