За два года, с 1936-го по 1938-й, органы госбезопасности арестовали не менее 1,7 млн человек, из них не менее 724 тыс. расстреляли. В месяц убивали более 20 тыс. человек. Почти всех без суда и следствия. «Тройками» и «двойками». В числе расстрелянных больше половины командования вооруженных сил страны: маршалы, командующие армиями, корпусами, дивизиями, бригадами. Восемь ведущих военачальников расстреляли ночью 12 июня 1937 года через 40 минут после вынесения приговора. Всего в течение 1937-1938 годов было репрессировано 32 тыс. военнослужащих от маршалов до рядовых.

Бессмысленно рассуждать о том, что ужаснее — эти события или массовая коллективизация, сопровождавшаяся голодом и репрессивным «раскулачиванием», или использование химического оружия против восставших крестьян, или массовые расстрелы в Крыму русских офицеров, сложивших оружие по призыву «новой власти», или убийство царской семьи (включая детей) и еще тысяч дворянских, купеческих, мещанских семей в первый же год беззаконного большевистского правления. Террор 1937 года стал называться «Большим» не потому, что до этого преступления большевиков были менее кровавыми, а потому что это была спланированная общегосударственная кампания, которая охватила всю страну, не обошла стороной ни одну социальную группу, ни одну семью. Это была политика государственного террора, направленная на уничтожение миллионов людей, прежде всего самых ярких и самых талантливых граждан страны. Целью этой политики было покорение народа и внушение на многие десятилетия беспредельного страха.

В общей сложности в период с 1917 по 1953 год вследствие гражданской войны, коллективизации, непрерывного массового террора Россия потеряла, по оценкам историков, не менее 26 млн человек (и это не считая потерь в войне 1941-1945 годов). В Великой Отечественной войне у нас погибло не меньше, а вероятно, и больше людей (все чаще говорят о 42 млн погибших) в том числе и потому, что накануне большевики уничтожили самых опытных и самых грамотных командиров.

Трудно даже представить что-либо сопоставимое по масштабу с этой национальной трагедией.

Как же относится к этой неоспоримой катастрофе нашей страны, нашего народа современная российская власть?

Суть позиции власти — в отказе от каких бы то ни было исторических оценок происшедшего со страной за последние сто лет. Все это для того, чтобы сохранить спокойствие и «общественно-политическое единство» вокруг Путина, которое обеспечивает продолжение движения по особому пути имперского национализма, антизападничества и национальной изоляции с опорой на прямых наследников большевиков и сталинистов из КПРФ. И это при полном игнорировании всего комплекса вопросов, связанных с преступлениями большевизма и сталинизма, с массовыми убийствами. Напротив, провластная пропагандистская машина содействует оправданию и даже реабилитации сталинизма.

Считается, что отказ от ясных и честных оценок наиболее болезненных событий ХХ века обусловлен историческим невежеством современной власти и нежеланием тревожить собственную травмированную память. Еще десять лет назад многим казалось, что попытки власти замалчивать преступления большевизма и сталинизма объясняются боязнью трезво взглянуть на собственную историю. Однако политическая практика показывает, что дело в другом. С каждым годом все более очевидно, что почти все актуальные и наиболее болезненные проблемы современной России связаны не со спонтанно проступающими то тут, то там «родимыми пятнами», а с сознательным и активным следованием политике большевизма.

Сегодня у власти в России преемники большевиков, а их политика — не что иное, как современный большевизм. Как практическая политика и идеология современный большевизм Путина пока еще частично, но все активнее воспроизводит сталинскую систему. Судите сами, о чем свидетельствует это:

● сознательный отказ от исполнения действующей Конституции и превращение ее в недействующую ширму по аналогии со сталинской конституцией 1936 года;

● использование судебной и всей правоохранительной системы как карательной (политически мотивированные приговоры по «звонкам», рекомендациям и даже намекам первого лица государства и его приближенных);

● политические убийства;

● внесудебные расправы в самых разных формах:

репрессии против крымских татар, в ходе которых с 2014 года на полуострове было похищено 43 человека; только 17 из них удалось обнаружить живыми, пропавшими без вести числятся 18 человек, найдены убитыми 6 человек;

массовые казни в Чечне (в начале этого года были опубликованы сообщения о расстреле в республике 27 человек);

● подписание государственных договоров, которые власть не собирается исполнять (например, договора о границе с Украиной);

● избирательное исполнение принятых законов;

● узурпация власти через фальсифицированные выборы;

● произвол спецслужб;

● широкое использование принципов «цель оправдывает любые средства» и «люди – мусор»: демонстративное безразличие власти к количеству жертв среди военных, отправляемых официально или неофициально в зоны военных действий. Последних в Кремле называют «добровольцами», подсчет жертв среди которых не ведется. Безымянные жертвы, безымянные могилы в Чечне, Донбассе, Сирии;

● аресты и реальные тюремные сроки деятелей культуры (Олег Сенцов) и журналистов (Александр Соколов, РБК) по сфабрикованным обвинениям в терроризме и экстремизме;

● нарастающая конфронтация с Европой и миром;

● материальная поддержка маргинальных, радикальных и профашистских, самых неконструктивных квазиполитических групп в европейских странах;

● имитация общественного договора о нераскрытии преступлений, берущих свое начало в октябре 1917 года, о забвении по возможности жертв этих преступлений, о продолжении корыстного искажения отечественной истории и полном смешении в ней добра и зла;

● тотальная ложь и пропаганда во всех без исключения государственных и окологосударственных СМИ.

До недавнего времени многие успокаивали себя и других тем, что нынешняя система отличается от большевистской отсутствием идеологии. Но сейчас и этот пробел стремительно заполняется: стране навязывается идеология имперского национализма, милитаризма, реакционного охранительства и обскурантизма, религиозности, редуцированной до политического инструмента.

Прикрываясь разговорами о необходимости «национального примирения», Путин не в состоянии прямо назвать государственный террор и массовое уничтожение невинных граждан собственной страны безусловным злом. Но «примирение» без обличения — это прямое оправдание зла, верный признак сознательной готовности в любой момент снова воспользоваться большевистскими преступными методами.

Итак, сегодняшняя российская власть со своей политикой — это власть большевистская, усвоившая из падения царского самодержавия лишь один урок: надо держаться за «трон» до последнего. Для этого Путин и пытается соединить несоединимое: самодержавие, большевистский переворот и террор, советскую химеру и современную Россию. Эклектика царского герба, советского гимна и демократического триколора не только в государственной символике, но и в реальной политике порождает чудовищ.

Упорные попытки Путина сохранить преемственность с системой сталинского большевизма, построенной на крови и сделавшей государственный террор формой своего существования, — одна из важнейших причин бесконечной государственной лжи, бесправия и насилия в нашей стране, отсутствия массового предпринимательства и независимого суда, презрения к правам частной собственности, к закону и праву.

Чтобы уйти от бесправия и произвола, сегодня необходимо тщательнейшим образом провести всестороннюю оценку большевистско-советской практики и системы. Для этого потребуется учреждение специального общественно-правового органа. Такая специально созданная официальная структура будет уполномочена изучить всю теорию и практику советского государства — от Ленина до Горбачева, рассмотреть с правовой и политической точки зрения репрессии и казни, проанализировать нарушения советской властью договоров и соглашений. В работе этого органа примет участие Верховный суд Российской Федерации. Особо важной задачей органа станет полная и исторически точная оценка государственного переворота октября 1917 года и его последствий.

Итогом этой работы должен стать проект конституционного акта, который, на мой взгляд, наряду с оценкой событий 1917 года, должен содержать признание незаконности разгона Учредительного собрания, приведшего к национальной трагедии, оценку десятилетий государственного террора и политических репрессий как преступления со стороны большевистской власти, констатацию абсолютной неприемлемости использования террора, лжи и насилия в государственной политике, а также четко выраженный вектор установления и сохранения исторической преемственности с тысячелетней историей России в ее естественном движении к демократической легитимности.

Как и сто лет назад, сегодня Россия нуждается в современном жизнеспособном государстве и модернизированных общественных отношениях. Настоящая историческая Россия — это не мифическая Русь времен то ли «викинга» Владимира, то ли Ивана Грозного, не сусальные «конфетки-бараночки» колоритного старца Распутина, а европейское государство, всей своей историей выстрадавшее демократическую легитимность и жизненно нуждающееся в ней. Первым шагом к созданию легитимного государства, которое откажется от лжи, станет законная и легитимная смена сегодняшней необольшевистской власти, конституционный демонтаж действующей гибридной сталинской системы руководства страной. И произойдет это неизбежно!